Новости

Реабилитолог-физиотерапевт «Торпедо» Илья Набатчиков — о восстановлении нападающего Ильи Стефановича и тонкостях процесса реабилитации после травм.

- Илья, после матча с United FC Илья Стефанович сказал, что мы даже не представляем себе, насколько ему радостно вернуться на поле, хоть и на 10 минут. Для тебя возвращение Ильи — это тоже победа?
- В плане реабилитации профессионального спортсмена с подобной травмой — да. Хотя прежде я работал с такими повреждениями, но это были, наоборот, непрофессиональные спортсмены, и, соответственно, требования по функциональной готовности были не такими высокими.



- Дело в сроках?
- Нет, в конечном результате. Если спортсмену нужно вернуться на прежний игровой уровень, и, желательно, в улучшенной физической форме, то задача обычного человека просто функционировать. Поэтому в данном случае, в какой-то степени, да, для меня это тоже победа. Обычно восстановление может занимать до четырёх месяцев. В нашем случае получилось чуть меньше двух. Даже могли и чуть раньше его отпустить в общую группу, просто ждали, когда титановые болты прирастут к костной ткани. 

- Чем отличается реабилитация обычного человека от профессионального спортсмена? 
- Во-первых, у профессиональных спортсменов намного быстрее метаболизм, во-вторых, они более мотивированы, нежели обычные люди. Илье нужно было быстрее восстановиться и при этом не отставать в физическом плане от партнёров по команде, чтобы наравне с ними войти в сезон. 

- А по срокам — сколько уходит времени на возвращение к привычной жизни у человека, который профессионально не занимается спортом?
- Тяжело ответить на этот вопрос. Но могу сказать, что только в ортезе рекомендуется ходить 6-8 недель. 

  

- А Илья почти сразу его снял?
- Он проходил с ним 5-7 дней. Но это потому что начался процесс восстановления под контролем нашего физиотерапевта Алексея Завгороднего и меня. Плечевой сустав — это самый подвижный сустав в теле. Очень важно на ранних этапах не «переборщить» с нагрузкой и мобилизационными техниками.

- Когда вы начали восстановление?
- Илья сделал операцию 13 декабря. После этого несколько дней он лежал дома, а потом начал приезжать к Борисычу на физиопроцедуры, параллельно самостоятельно делая упражнения дома. На первых этапах зал был не нужен. 

- То есть в декабре вы с ним не встречались?
- После выполнения домашних упражнений мы встретились с Ильей в тренажёрном зале. Это было 3 января, после чего началась ежедневная работа.

- По сколько часов в день вы занимались?
- По три часа. Мы начинали с физиопроцедур, затем шли в тренажёрный зал. Это была аэробная работа на велосипеде, либо эллипсах, потому что бегать на таких ранних сроках ещё было нельзя. Потом подключали к работе тренажёры.

- А когда ты узнал, что у Ильи планируется операция, а тебе придётся выходить на работу через три дня после Нового года?
- За несколько месяцев до завершения первой части чемпионата. Я отнесся к этому нормально, ведь это профессиональный спорт.

- Ты сам составлял программу восстановления?
- Да.

- Реабилитацию после такой травмы, как у Ильи, в профессиональном спорте ты проводил впервые?
- Были подобные повреждения, когда я работал в хоккейной команде, но тогда не было хирургического вмешательства. Сейчас я исходил из технических рекомендаций хирургов, сроков сращивания, смотрел на динамику. Каждую тренировку в начале января я снимал на телефон для того, чтобы отслеживать угол сгибания и угол отведения. Так было проще оценить, где мы прогрессируем, а где мы «стопоримся».

- Даты, которые изначально были прописаны в вашем плане восстановления, соблюдались? Например, такого-то числа Илья возвращается в общую группу для работы в бесконтактном упражнении и так далее…
- Получалось чуть раньше, потому что Илья очень трудолюбивый парень. Мы давали более интенсивные нагрузки, чем планировали изначально, от этого сокращались сроки. Ещё быстрое восстановление связано с тем, что у Ильи в голове не сидел страх. Хотя это его первая операция в жизни! Я подозревал, что он будет переживать. Оказалось, наоборот. 

- То есть со стороны Ильи совсем не было сопротивления? Он не просил перенести тренировки?
- Есть ряд игроков, и Стеф один из них, которых нужно где-то «стопорить», нежели обременять. Когда он видел свой прогресс в тех снятых мной роликах, то хотел ещё больше работать.

- За время, которое вы проводили вместе на тренировках, нашлись общие темы, выявились новые интересы?
- Мы много о чём говорили. Например, планировали даже на сборе заселить вместе в один номер наших вторых половинок. О питании много разговаривали. Стеф рассказывал о своём футбольном прошлом. 

- Давит ли на тебя тренерский штаб по срокам полноценного возвращения Ильи в строй?
- Нет. Совершенно никакого давления! И спасибо им за это. На сколько минут теперь Илья будет появляться на поле — зависит только от тренеров. Задачей медицинского штаба было вернуть его к нагрузкам в общей группе. 

- То есть это не вы дали добро на то, что Илья может сыграть 10 минут в матче с United FC?
- Мы дали только добро на выход в общую группу. Если Илья не проведёт хотя бы недельный микроцикл в общей группе, то на игру его не поставят. Прежде чем Стеф вышел на поле, он тренировался почти два микроцикла в общей группе.

- Теперь всё в руках Ильи…
- По медицинским показателям его сейчас ничего не лимитирует. Мы продолжаем работать над укреплением травмированного «региона» и договорились с ним весной проводить дополнительные тренировки, потому что ему понравилось то ощущение наполненности и мощности.

- Травмы — это, конечно, неприятно ни для футболистов, ни для болельщиков. Даже в поздравлениях  членов медицинского штаба с Днём рождения мы желаем как можно меньше работы. Но, признайся, ты же кайфуешь от своей работы?
- Да, двоякая ситуация. С одной стороны, если травм не будет, то и клуб не будет испытывать надобности в моей работы. А с другой стороны… Это профессиональный спорт. Даже при условиях хорошей разминки, подготовки, каких-то индивидуальных тренировок, к сожалению, ребята получают травмы…

- Да, все видят, что работа у медицинского штаба ежедневная. 
- Какого игрока ни возьми, у всех найдётся, с чем поработать. Поэтому даже если ситуация, как сложилась у нас сейчас, когда все находятся в общей группе, то работа на этом не останавливается.

- Футболисты сами приходят к тебе с просьбами облегчить их состояние, или ты сам видишь во время тренировки, что тот или иной игрок испытывает дискомфорт?
- Есть, конечно, «партизаны», которые до последнего молчат, уверяют, что ничего не болит. И только при невыносимых болях сдаются и приходят к нам. Есть те, кто своё тело хорошо чувствуют, подходят, и мы можем уже что-то подобрать: либо добавить упражнения, либо скорректировать текущие моменты тренировки, либо добавить мобильности, либо дать физиотерапию. За некоторыми наблюдаем на тренировке, можем сами подойти и поинтересоваться. 

- Ты говорил выше, что над восстановлением Ильи Стефановича вы работали вместе с Алексеем Завгородним. Вы дополняете друг друга или можете взаимозаменять?
- У нас комплексная работа. Борисыч работает с игроками на кушетке на раннем этапе восстановления. Мне больше нравится кондиционная работа, когда футболист уже приступил к упражнениям на поле, и когда мы адаптируем нагрузку под его игровое амплуа.



- Сложнее работать на сборе или в течение сезона?
- Во время сезона сложнее, потому что на сборе все игроки находятся под нашим контролем, у нас достаточно времени на все процедуры, никто никуда не торопится. А в сезоне, помимо их прямых обязанностей, у всех есть семьи, свои дела. Но если процедура серьёзная и требует определённого времени, то игроки относятся к этому профессионально. А мы, в свою очередь, делаем всё возможное, чтобы футболист выздоровел.