Новости

Вторая часть большого интервью нападающего «Торпедо» Амура Калмыкова. Первую часть можно прочитать здесь.

- Амур, раскрепощают ли тебя голы? Появляется ли ощущение, что на следующий день ты просыпаешься новым человеком?
- Давит ситуация, когда мяч не идёт в ворота, хотя моменты есть и их приличное количество. Я заметил, что последние три-четыре года я вообще забиваю только летом и осенью. Не знаю, с чем это связано. Но это, признаюсь, неприятное ощущение. В этом сезоне я не забил мяч в первом матче, но потом забил во втором и третьем. Выхожу на игру с «Текстильщиком» и чувствую, что сегодня забью три. У меня было три момента – и я их не реализовал, хотя уверенность была! Тогда к следующему матчу задумался: а не завысил ли я себе планку? Дал слово исправиться и забить хотя бы один.

- А сегодня что сам сказал себе перед матчем (прим.ред. - интервью было записано вечером сразу после матча с «Волгарём»)?
- Проснулся с отличным настроением. Пересмотрел игры с участием Майкла Джордана. Не скажу, что не переживал за матч. Просто я такой человек: хочу себя взбодрить, команду, где-то пошутить, настроиться на позитивный лад, а потом выйти на поле и направить всю эту энергию в дело. Весь первый тайм сидел, грубо говоря, смеялся, потому что был уверен, что победим.

- Винишь себя за непопадания в створ ворот, за промахи на тренировках?
- Тренировки - это секундная ситуация. Мы столько раз пробиваем, что несколько раз попадешь, несколько - нет, на то они и тренировки. Не забил – могу скривиться, что-то пробубнить себе. Довбня любит после таких моментов что-то говорить, подначивать, это ещё больше раздражает (улыбается).

- Кстати, а всех в команде раздражает, что он много кричит?
- «Я великий», «Я то», «Я сё» - это чистое шоу (смеётся). Саня – добрый пацан. Он говорит: «А чё унылыми выходить на тренировку?». На самом деле, он как начал эту тему шутить, так в позитивном настроении тренировки пролетают быстро. Я даже своей супруге говорил, что будто времени стало мало, готов хоть четыре часа тренироваться. Вот такое желание, не знаю, почему. Как Генрихович в начале знакомства с командой сказал: «Только победы объединяют», может, объединили и поэтому…


                                                                                                Вратарь Александр Довбня   

- Заслуга этого «кайфа» и атмосферы чья в первую очередь – ребят, тренеров или всех вместе?
- Всех вместе. В моей карьере были ситуации: приходит тренер в команду, выиграли матч, сутки прошли, приходишь на тренировку, а он негативит, бубнить начинает. И это чуть давит. Конечно, я не говорю, что вся тренировка проходит на смехе – нет! Есть серьезные упражнения, есть разминочные – тогда и можно шутить. Тренеры тоже на нашей волне. Это и создаёт атмосферу!

- Александр Бородюк после Сергея Игнашевича – это совершено два разных человека по подходу к тренировочному процессу?
- Не хочется сравнивать. Огромное спасибо Николаевичу, я его уважаю. Он сделал меня профессиональнее. Приучил биться до конца, например, в завершении, говорил, «убивать» вратаря, вместе с ним нужно было заносить мяч в ворота. Он перестроил меня на 180 градусов, я раньше по-другому видел игру, а сейчас: зацепиться, принять мяч, сохранить. Мне раньше просто за спину кидали, и я бежал, простреливал. Вообще в другой футбол играл, он меня перестроил, и я ему за это благодарен. И так мне даже комфортнее играть. А Генрихович – он красавчик!

- Ты знал раньше, кто такой Александр Бородюк, когда его только назначили и представили команде?
- Я знал, что он работал в тренерском штабе Гуса Хиддинка. После того чемпионата Европы 2008 года все имена звучали, не только игроков.


Генрихович всегда говорит, что каждый сам знает свое тело. Если футболист травмируется, то только он и виноват: не подготовил себя, поэтому и сломался. Кто-то привык перед тренировкой дома разминаться. В основном те, кто уже сталкивался с травмами.

- У тебя подсознательно какая-то боязнь риска получить травму есть?
- Как говорится, если ты боишься умереть и не проснуться, тогда не засыпай. Это то же самое. Я перед каждой игрой молюсь и полагаюсь на Всевышнего, чтобы он меня оберегал и всё. Если суждено чему-то случиться – значит суждено, нужно с этим смириться. Никогда не думал об этом.

- Из команды ушёл Астемир Гордюшенко, с которым вы хорошо и близко общались. Кто для тебя сейчас главный друг в команде?
- Общались хорошо с Жорой Гонгадзе. Нас вместе селили на выездах. Ещё я его с первого дня поддерживал, так как представляю, какого это - попасть из второй лиги в первую.

- Для тебя его недавний уход в «СКА-Хабаровск» – это шок?
- Я его поддерживал в том, что он хочет играть. Любой футболист должен играть, тем более ему 25 лет, и он доказал во второй лиге, что может и достоин большего. У него было два пути: «Торпедо» и на данный момент небольшое количество игрового времени и «СКА-Хабаровск», где есть гарантия выхода в старте. Он говорил мне, что хочет забивать, сегодня это и доказал (прим.ред. - в дебютном матче за хабаровчан Гонгадзе забил мяч на 90 минуте). Показателен и тот момент, что «Торпедо» для него родной клуб, в Москве живёт его семья. Он вышел из зоны комфорта. В этом плане он - мужчина!

Посмотреть эту публикацию в Instagram

Публикация от Torpedolife (@torpedolife)

- Тебя задевает, что некоторые болельщики восприняли уход Гонгадзе из «Торпедо» так: «он ушёл, чтобы не доказывать»?
- Был комментарий «Ушла легенда», в раздевалке все смеялись. Шутка зашла (смеется). Меня абсолютно не напрягает, легенда, не легенда – у всех своя жизнь. Нужно решиться на такой шаг. Это тяжело. Недавно с ним общался, он говорит: «Я не знаю, где я». Я говорю: «Соберись, ты в Хабаровске» (улыбается).

- Вопрос про публичность: где проходят границы твоей личной жизни?
- Личная жизнь – это моя семья и религия. Я делюсь своими переживаниями или радостями в основном с отцом и братом. Могу, кстати, поговорить и с тренером, объяснить, почему я так выгляжу или так поступил. А для болельщиков я просто хочу играть в футбол и получать удовольствие в клубе с великим именем!

- Чем для тебя стал наш клуб за то время, что ты здесь? Ты уже считаешь себя торпедовцем внутри или ты не прикипаешь так душой?
- Хороший вопрос... Наверное, когда меня начнут принимать таким, какой я есть: кавказцем, мусульманином, который благодарит Всевышнего, когда забивает, тогда, может, я и смогу назвать себя полноценно торпедовцем. Не хочу уходить от вопроса, хочу сказать честно. С первого моего дня в клубе сотрудники, команда проявляют искреннее человеческое отношение. В некоторых моментах предложение помощи даже переходило за рамки! Прошлый сезон был топ. Этот – еще лучше! С болельщиками, конечно, хочу найти компромисс.



- Ты со своей стороны готов на какие-то шаги? Или это должно быть со стороны тех, кто кричит что-то в твой адрес?
- А какие шаги?

- Не знаю, как ты видишь разрешение этой ситуации? Или это в большей степени дело тех, кто это затеял?
- Я ни с кем не воевал. Помню, когда Мирзов станцевал лезгинку перед сектором, я написал: «Ты вообще нормальный? Теперь в «Торпедо» тебя не будут принимать, танцуешь тут» (смеется). Рассказывали, что писали после моего прихода «Мирзов танцевал, а Калмыков с тех же краёв». Я думаю, как вообще эту цепочку выстраивают? Это же нелогично. Зачем и для чего это делать? Я пришел, абсолютно новый человек, со своим мировоззрением, своими задачами. Некоторых болельщиков не устраивает не моя игра, их не устраивает моя религия. Возможно, они принципиальны в этом вопросе и никогда не полюбят меня, но я никому и никогда не позволю трогать мою религию.

- Амур, а как ты к ней пришёл? Родители привили тебе любовь к религии?
- Мои родители росли во времена Советского союза, когда любое вероисповедание было запрещено. А начал молиться я сам - несколько лет назад. Как люди начинают молиться: когда в жизни всё слишком плохо или слишком хорошо. Начинать лучше во втором случае. У меня так и произошло. Я долгое время играл в любительской лиге и по воле случая сразу оказался в команде ФНЛ (прим.ред. «Кубань»), потом как по накатанной – практику начал получать в лиге чуть ниже, но все равно в профессиональном футболе, а затем оказался в Премьер-лиге. И тогда я задумался: «Как это возможно? Кого нужно благодарить за это?» Постепенно начал изучать тему религии, так как считал, что это единственный верный ответ на мой вопрос.

- Наверное, было тяжело резко перестроиться со светской жизни?
- Да, я спрашивал себя: «А смогу ли продержаться, условно, без кальяна?» Хотя был любителем. И много других моментов было. Но в итоге дороги назад не было, и я рад, что обрёл такое состояние.

Продолжая тему болельщиков, то я никогда не ухожу от разговора. Единственное, мне не очень приятно разговаривать с выпившим человеком. Я эмоциональный, это нужно понимать. С критикой, касающейся игры, я могу согласиться, иногда это обоснованные вещи. Но не нужно, пожалуйста, обсуждать личную жизнь и тем более затрагивать мои ценности.